29 Марта, 2024 Пятница

В фокусе Малека

  • 22 марта 2017 Культура Русский 0

    Улыбчивый сириец Малек Фахер прекрасно говорит по­русски. Иначе нельзя. Ведь творческим людям —  а парень увлекается фотографией —  зачастую без языка никуда.

    Вот как, например, объяснить могилевским моделям, что от них требуется во время съемки? Или не вызвать шквал возмущения случайных местных прохожих, которые —  хлебом фотографа не корми, —  на его профессиональный взгляд, прямо просятся в кадр?

    Пришлось учить язык

    К освоению великого и могучего не меньше располагает также учеба в Белорусско­Российском университете. Ведь среди преподавателей вуза Александр Грибоедов, знавший девять языков, и ему подобные полиглоты не числятся. Поэтому и приходится, а точнее, приходилось уроженцу Латакии кое­как осваиваться.

    — Особенно сложно складывалось на первых порах, — признается Малек, —  уже, между прочим, студент последнего курса. —  Когда только приехал в Могилев пять с половиной лет назад, был уверен —  все здесь знают английский. У нас в Сирии это в порядке вещей. Возможно, потому, что туристов раньше, до военных действий, было очень много. Кого бы приезжие ни останавливали, те без проблем указывали дорогу и отвечали на вопросы. Здесь же, как выяснилось уже на месте, даже названия улиц написаны только кириллицей. Доходило до смешного: спрашивал что­то у могилевчан, а они, видимо, думали, что ругаюсь. Совершенно меня не понимали. И вот за первый год пребывания в Беларуси потихоньку, шаг за шагом, язык выучил. Теперь разве что улучшаю, общаясь с огромным количеством ваших земляков. Самую близкую подругу зовут Маша…

    Почему в два часа ночи не стоит снимать на Фатина

    Занимается фотографией наш арабский герой «младенческий» срок — лишь три года. Но уже добился внушительных результатов: стол, находящийся рядом с его небольшой настенной выставкой в БРУ, буквально завален дипломами и кубками. По признанию Малека, наиболее ценная награда —  не по статусу конкурса или призовому фонду —  первая, полученная в номинации «Арт­объект» на республиканской  «Арт_Академии». Ее он бережет как зеницу ока.

    А вот из своих работ любимую назвать категорически отказывается. Все они и вправду дивно хороши,  да и с личной историей к тому же.

    — Вот родная «машинка», — собеседник показывает фотографию вуза, которая мигом возвращает из весны в суровую зиму. —  Снимал я часа полтора, на морозе в минус двадцать. Но дорог лично для меня этот кадр еще и потому, что его попросили для размещения на университетском сайте. Приятно же, правда?

    — А здесь Фатинский мост, — продолжает проводить импровизированную экскурсию по экспозиции сириец. — Фотографировал в два часа ночи, а за мной в это время с лаем бегала уличная собака. Следующий снимок — костел Святых Симеона и Елены — сделан в Минске в восемь утра. Кофейни еще не работали, проснуться было тяжело, но увидел эту красоту —  и дремоты как не бывало!  Пейзаж на Дубровенке, съемка в Шклове, портреты в студии визажиста Галины Дедковой, моя подруга Маша, о которой говорил раньше…   

    Все фотографии «родом» из Беларуси, сирийских нет вовсе.

    — На родину все эти годы не возвращался, — объясняет Малек Фахер. —  Не было возможности. Да и семья —  мама и брат —  живет в Германии, туда я собираюсь по окончании университета.

    Три мурлыки и одна «тигрица»

    — А скучать по Беларуси будете? —  спрашиваю я.

    — Скорее всего, очень сильно. Но в гости в любом случае постараюсь иногда приезжать. Ваш город полюбил всей душой. Самое прекрасное здесь —  тишина и спокойствие. Когда по делам бывал в Минске, честно признаюсь, сразу рвался обратно. А еще путешествовал по Гомелю, Бресту и другим областным центрам… Но лучше Могилева не видел.

    Есть и иная причина, по которой Малек буквально привязан к здешним широтам. Точнее, несколько причин. В его съемной квартире сегодня живут четыре кошки. Любимые мурлыки, которых молодой человек холит и лелеет. Они отвечают ему взаимностью: ластятся, обожают играть, ждут с учебы или съемки… В общем, идиллия.

    Правда, не все питомцы отличаются нежным нравом. Одна кошечка — истинная тигрица: кроме  хозяина, никого не признает.

    — Помню, делал обход участковый и заглянул ко мне, а с ним знакомая девушка, — рассказывает сириец. —  Увидела кошку: «Ой, какая чудесная киса… мур­мур­мур…», а та ее цап за руку. Знакомства не получилось. Ревнивая у меня девочка, никого чужого не подпустит!

    —  Как же с хвостатыми поступите —  с собой в Германию возьмете?

    —  Договорился уже с людьми, — вздыхает Малек. — Раздам всех, кроме  одной (имеет в виду воительницу —  авт.), она ни с кем, кроме меня, не уживется. Уже и документы подумываю начать готовить для перевоза ее в другую страну. 

    Прямо в лузу

    Помимо разведения мяукал, есть у нашего героя и другая страсть —  скакуны. Не важно, арабские ли это верховые —  мечта любого коневода или обычная сивка­бурка в яблочко. Всем с удовольствием уделит внимание.

    — Мне исполнилось семь лет, когда впервые катался на лошади. У дедушки была ферма, где он сразу посадил меня на необъезженного дикого коня. С тех пор не испугать ни одной лошадкой.

    В Могилеве парень и его друзья частенько наведываются в конный манеж. А еще бывают в бильярдных клубах. Это увлечение выпукло отражено на выставочном снимке Малека, глядя на который, кажется: еще чуть­чуть, и шар окажется пряменько в лузе.  

    В Беларуси эти и другие хобби сирийца ни капли не утратили своей актуальности. Благо, к этому есть все возможности. Вместе с тем, за годы проживания здесь кое­что все­таки изменилось. А именно приоритеты.

    — В свое время я хотел стать футболистом —  на родине серьезно увлекался этим видом спорта, участвовал в соревнованиях. Там же изучал математику, поэтому на электротехническом факультете в Белорусско­Российском университете мне учиться, в принципе, легко. Да и преподаватели здесь замечательные, от души дают знания. По специальности работать не планирую, мечтаю на профессиональном уровне заниматься фотографией.

     — А большая конкуренция в этой сфере не смущает?

    — Наоборот! Мы друг другу не мешаем, а помогаем. Скажем, если в каком­нибудь районе Сирии открыт только один ювелирный магазин —  в него никто не пойдет, если несколько —  посетителей будет достаточно. Есть выбор. А это, согласитесь, всегда привлекает.    

    Фото из архива Малека ФАХЕРА.

     

    Автор: Ольга СМОЛЯКОВА.Днепровская неделя
    Теги: 
    • {Нет тегов}

Комментарии (0)