29 Марта, 2024 Пятница

Мы сильны своим умом

  • 08 октября 2018 Общество Русский 0

    На 174–м учебном полигоне Военно–воздушных сил и войск ПВО Президент ознакомился с новыми и модернизированными образцами вооружений для нашей армии. Это были не показательные выступления. Скорее рабочая тренировка, продемонстрировавшая как успехи, так и некоторые болезни роста. Но главное, что рост действительно есть. Хоть Главнокомандующий сразу по прибытии на полигон и предостерег от слишком уж бравурных оценок:

    — Мы тут собрались не для того, чтобы кому–то грозить или развернуть какую–то пиаровщину. Это наша обыденная жизнь.


    Действо, развернувшееся на условном поле боя, еще недавно могли придумать лишь писатели жанра боевой фантастики. Представьте: из–за леса появляется беспилотный летательный аппарат. На встречный рубеж выкатывается робот–пулеметчик и шквалом огня в 12 тысяч выстрелов в минуту мгновенно превращает атакующую цель в пыль. Подумалось: так и велись бы вероятные войны будущего. По разные стороны условного фронта за многие километры друг от друга за мониторами два оператора. Дистанционно управляют своими боевыми машинами. Кто первый поразил аппарат противника — тот и победитель. Ни человеческих жертв, ни раненых, ни страдающих мирных жителей. Но суровая правда жизни в другом. Тот беспилотник, если представить реальный бой, летел уничтожать обнаруженную его собратом–разведчиком боевую группу. Проще говоря, умная машина летела убивать людей. Но напоролась на машину не менее умную. Вот и получается, что современный бой — это уже далеко не всегда сражение в скорострельности или мощности взрывных устройств. Это битва интеллектов. Выигрывает тот, кто умнее. Иначе все те же известные трагические последствия: кровь, боль, оборванные жизни и наши страдания — оставшихся в живых людей. Именно для того, чтобы застраховаться от таких последствий, Президент около двух лет назад обратил внимание нашего ВПК на необходимость разработки собственных передовых образцов вооружения. Тех, которых требуют уроки самых близких по времени и расстоянию войн и вооруженных конфликтов. На полигоне в Ивацевичском районе была впервые продемонстрирована работа результатов исполнения этого приказа Главнокомандующего.

    Но сначала немного предыстории. Александр Лукашенко сам ее напомнил, обратив внимание на то, что за суверенную историю Беларуси Вооруженные Силы модернизируются поэтапно и постоянно.

    На заре независимости стояла задача, сократив армию до разумной численности спасти ее от разрушения в принципе:

    — Стоял вопрос, как сохранить то, что осталось от СССР. Немцам продавали уже порезанную бронетехнику для того, чтобы там могли переплавить и сделать в НАТО свое оружие. Это было мое первое решение — когда этот разбой был прекращен. Это был первый шаг независимой суверенной армии.

    Тем временем стало горячо на Ближнем Востоке:

    — И нам надо было, реформируя уже созданные Вооруженные Силы, на марше перестраиваться. Но мы не будем воевать в пустыне. Стоял вопрос, как приспособить армию и вооружение к нашим условиям.

    Опыт современных войн показал: фронт на фронт уже никто не воюет. Отсюда новая задача:

    — Мы вынуждены были создавать силы специальных операций. Нужно высокоточное оружие, специально подготовленные силы, чтобы защитить страну и нанести противнику неприемлемый ущерб.

    А последние события в Сирии и некоторых других горячих регионах заставляют корректировать ориентиры. Президент:

    — Мною была поставлена задача, чтобы мы приступили к разработке новых образцов оружия, нужных для обороны Беларуси. Для нашей Беларуси не танки главное, не самолеты, а специальные войска. Мы должны в любой точке Беларуси (если что–то вдруг произойдет) быстро появиться, нанести удар по бандитам и тем, кто посмеет к нам сунуться, и уйти. То есть скорость, маневренность. И под эти войска — силы специальных операций и прочие — мы должны были создавать в том числе и новое оружие.

    Да, в этом деле помощь даже ближайших союзников значит немало. Но и самому плошать, как принято говорить, не с руки:

    — Хорошо, сегодня Путин и прочие, он понимает нас, я понимаю его. Мы вместе как–то действуем — и то не всегда, а что будет завтра? 

    Надо иметь самое необходимое свое оружие — стрелковое, для мобильных войск технику — то, что мы можем создавать. И модернизировать до современного уровня ту технику, которая у нас имеется.


    С осмотра модернизированных образцов и началось знакомство с новинками белорусского ВПК. Причем свои изделия представили как государственные, так и частные компании. Впервые был представлен танк Т–72, усовершенствованный исключительно силами наших специалистов. Теперь он сопоставим по характеристикам с одним из новейших собратьев Т–90. Боевая машина «Кайман» стремительна во внезапной атаке, под стать своему названию. Боевые машины от МЗКТ VOLAT еще недавно представлялись как опытные образцы. Сегодня они уже несут на себе противотанковые ракетные комплексы «Шершень» или аппаратуру радиоэлектронной борьбы, способную отвести от целей не только беспилотные аппараты, но и пилотируемые штурмовики. Очень впечатлило противодроновое ружье. Оператор выводит коптер для решения разведывательных или боевых задач, но вдруг теряет над ним контроль. А человек с таким ружьем аккуратно его приземляет и тихонько берет в плен.

    О беспилотных летательных аппаратах уже было сказано. Спецы Академии наук и Госкомвоенпрома их создали и научили не только разведке, но и ударно–боевой работе по целям. Да, не со стопроцентным результатом. Еще есть над чем работать. Прежде всего в оттачивании навыков операторов. Но и на полигоне была не выставка достижений, а, повторюсь, рабочая тренировка.

    Робот «Берсерк» с двумя четырехствольными пулеметами — это вообще огонь. От которого реально не спастись захваченной цели хоть наземной, хоть воздушной. 12 тысяч выстрелов в минуту, может, не каждого впечатли, а 200 вылетающих в секунду пуль? Даже представить неуютно.


    Ну и вишенка на торте. Признаюсь, даже не знал, что в нашей стране есть производитель стрелкового оружия. Причем полного спектра: от пистолета до снайперской винтовки. Компания, изделиями которой уже всерьез интересуются заказчики из разных стран.

    Что, пожалуй, самое главное. Все образцы новых вооружений на полигоне были показаны в реальной работе. Хорошо помню, как на протяжении двух лет при разных обстоятельствах и на различных мероприятиях Президенту представляли то проекты, то опытные модели. Александр Лукашенко всегда заинтересованно вникал в тему, давал распоряжения о поддержке разумных и перспективных замыслов. И вот результат. Его дали наши люди. Белорусские специалисты. Отсюда, считаю, вполне справедливый вывод: битву интеллектов мы не только не проигрываем, но и вполне уверенно держим.

    Значит, будем жить.

    А насколько хорошо будем жить — это уже зависит от каждого из нас. Важно, что страна защищает и каждому дает возможность мирно строить свое будущее.

    kryat@sb.by

    На полигоне Президент пообщался с журналистами и, отвечая на их вопросы, коснулся ряда резонансных тем:

    О вооружении

    — Независимость в производстве и модернизации (вооружения. — Прим. ред.) для любой страны — вопрос номер один.

    К примеру — Россия. Я часто встречаюсь с Президентом России — для него более важной проблемы нет. Для современного оружия они многое покупают. Сейчас вопрос номер один в России — уйти вообще от покупки импортного. К примеру: даже имея с Беларусью самые тесные и близкие отношения, строя единое Союзное государство, они на КамАЗе создают транспорт для перевозки ядерных ракет. Я у него спрашивал: «Зачем?» Если у нас есть — считайте ваше (аналогичное производство. — Прим. ред.). Он мне прямо говорит: «Хорошо, сегодня в Беларуси Лукашенко, мы покупаем у вас. Но в перспективе мы должны быть абсолютно убеждены в том, что особенно в плане ядерного оружия мы должны быть независимы».

    Понимаете, насколько серьезно стоит вопрос независимости в обороне страны? Поэтому и мною была поставлена такая задача: пистолеты, автоматы, стрелковое оружие для нашей Беларуси должны быть. Я не в шутку говорил, что не дай бог война, мы стрелковое оружие раздадим в каждую семью. Чтобы они могли защищаться. Но для этого надо иметь свое.

    Дальше — больше. Армия должна быть подготовлена, численность должна быть соответствующей, и она должна быть вооружена тем оружием, которое

     

    нам нужно. Нам авианосцы не нужны. Нам стратегические бомбардировщики, которые несут ядерное оружие, тоже не нужны. Нам нужно то оружие, которое мы будем использовать исключительно для обороны, для нанесения тем, кто захочет с нами воевать, неприемлемого ущерба. Это высокоточное ракетное оружие с дальностью до 300 — 350 км. У нас это все есть.

    В данном случае мы посмотрели не на «Полонезы» наши, не на самолеты, а на то, что должно быть новое. Это беспилотные летательные аппараты. Посмотрели на то, что мы можем модернизировать. В этой части сделано немало. Да, есть над чем работать. Вы видели эти «камикадзе», которые не совсем были точны. Не попали в точку, но взрыв произошел рядом. Это тоже поражение живой силы и даже бронетехники. И я как человек военный вижу, что за эти два года сделано немало.

    Мы сегодня открыто и честно сказали, что главное не техника. Техника у нас хорошо работает. Операторы нужны. Их надо учить. Техника нормальная. И то, что мы видели, будет реализовано в течение нескольких месяцев. Можно научить людей. Это недорого. К зиме запросто мы еще раз повторим эти тренировки.

    Новая эра беспилотников... Мы договорились о том, что не множество у нас будет центров, которые их разрабатывают. Мы уже сегодня обнаруживаем то, что надо для армии. Поэтому надо объединить усилия, чтобы создать ударный беспилотник, который нам нужен. А беспилотники–разведчики у нас хорошие, и мы научились их использовать. В этой части (БПЛА. — Прим. ред.) и создании более мощных, которые смогут нести нагрузку в тонну и больше — бомбу или несколько бомб и ракет, — уже вопрос решается. Тем более есть спрос. Для внутреннего потребления, для армии и для экспорта мы это будем производить.

    Что касается модернизации — вы видели в деле хороший экипаж танка, который поразил все мишени, причем с первого выстрела. Вот что такое техника и люди. Главное — это человек. Научить его. А техника свое дело делает, умеет, лишь бы ею правильно управляли. Главный вывод в том, что мы на правильном пути. В этом направлении будем двигаться дальше: и свое стрелковое оружие, и свои боеприпасы, и беспилотники, и модернизированная, и новая бронетехника, которую создали у себя в Беларуси, и робот с пулеметами.

    О престиже воинской службы

    — Я несколько резок при высказываниях на эту тему. Меня это как мужика, не только как Президента, слишком задевает. У нас порядка 80 процентов призывников по закону в отсрочке. Кто–то на учебе, кто–то по семейным обстоятельствам. То есть мы сами приняли такие решения, при которых люди по закону могут не служить. Это нормально? Это ненормально!

    Знаете, мы вымираем как мужики. Какой женщине нужен мужик, который не служил? Не дай бог война, раздадим оружие... Что ему оружие давать, если он не умеет им пользоваться? Поэтому мы в течение этого года и ближайшего полугодия подумаем над тем, как сделать так, чтобы научить мужика защитить хотя бы себя и семью, не говоря уже о том, что должен Родину защищать.

    Что касается моральной стороны, знаете, это уже как раз журналистские рассуждения — вот раньше радовались, когда отправляли в армию. И сейчас это есть. Просто это вина наших идеологов, армии, что мы престиж не поднимаем именно с первых шагов, когда записали в призывники, когда идет медкомиссия, когда призывают. Мы об этом не говорим. Мы об этом вообще забыли. Более того, мы престиж армии порой из–за какого–то случая начинаем так опускать, что люди начинают бояться.

    Хорошая у нас армия! Не без разного рода проблем. В Печах были события... А многие люди до сих пор, посмотрите во время присяги: сколько там девушек, которые провожают парней. Родители приезжают, дедушки, бабушки. Они этим гордятся. Но в связи с тем, что мы порой шум поднимаем, хотя и это правильно, скрывать ничего не надо, но излишне начинают об этом говорить, — создается впечатление, что люди служить не хотят. А кто–то начинает и побаиваться. Не надо бояться. Мы от этого никуда не уйдем. Такая участь у мужиков — Родину защищать.

    О дедовщине

    — Противно то, что у нас есть пусть единичные, но факты дедовщины. У меня здесь все внутри переворачивается. Потому что когда я служил в погранвойсках, мы вообще не знали, что такое дедовщина. Потому что каждый день ты с оружием шел на границу. Впереди тебя старослужащий, а ты следом. И не дай бог, а это было в Советском Союзе — не у нас, в других отрядах, когда ты на кого–то косо посмотрел, а психика у людей разная, он на границе расстреливал в спину. У нас в погранвойсках, где каждый день боевая готовность номер один, этого (дедовщины. — Прим. ред.) никогда не было. И для меня это вообще неприемлемо как для человека, который служил. И даже потом, уже будучи офицером Советской Армии, для меня это вообще было недопустимо. У меня никогда не было в роте, в которой служил, вот этих неуставных взаимоотношений. Поэтому и как Президент я это очень болезненно воспринимаю. Это позор армии, когда дедовщина, когда издеваются над человеком. Это мы будем выжигать каленым железом. Министру обороны, всем я сказал об этом: не дай бог будут подобные случаи.

    О профессиональном армейском риске

    — Что бы было в Беларуси, если бы где–то — армия же создана для войны — погибли бы 25 белорусов? Мы бы, наверное, на уши встали и гвалтом бы кричали. А не бывает так, что в армии воюющей или даже на учениях не гибнут люди.

    Вспоминаю у нас учения «Запад» при Советском Союзе. Я на этих учениях был. Погибло больше двух десятков человек. Учения были самые продвинутые,

     

    перспективные. Собрали весь Варшавский Договор. Сегодня вспоминаю, как на моих глазах шла стрельба и, как говорили, реактивный снаряд надломился, пошел по другой траектории и попал в наш БТР. 8 человек в бэтээре погибли... Катастрофа. Не дай бог. Но, увы... Или вот парашют не раскрылся и майор разбился. Опытнейший человек погиб. Это техника. Никуда от этого не денешься.

    То, что мы теряем порой людей... Что ж... Мы учимся воевать. Мы готовимся защищать Родину. Это недопустимо, но, поверьте, это неизбежно. Это в советские времена понимали. У нас, слава богу, пока нет такой необходимости — где–то погибать. Но к этому мы должны всегда быть готовы. Уж извините, что рассуждаю, может быть, непопулярно. Как Президент знаю, сколько вызовет это сейчас шума, что я чуть ли не одобряю гибель. Я высказался определенно: не дай бог, когда гибнет человек. Ты его растишь, а он погиб... Но, увы, бывает всякое. И то, что нам удалось уберечь своих ребят, своих военнослужащих, свою страну от войн, а я Президентом уже четверть века скоро, и на минимуме держать негативные проблемы в армии, — это большое наше достижение.

    О законопроекте о противодействии семейному насилию

    (Документ вызвал неоднозначную реакцию в обществе. Особенно его положения, в которых экономическим насилием может считаться, например, лишение детей карманных денег. Есть и немало других спорных моментов. В Администрацию Президента поступило порядка 6 тысяч негативных отзывов об этой инициативе. — Прим. ред.)

    — «Бязглуздзiца» полная. Милиция разработчик этого документа. Слушайте, да эти ребята работают больше всего с этим негативом. Но это не их дело разрабатывать этот документ. Мы должны учитывать их мнение и предложения. Но документы должны разрабатывать как минимум представители органов власти.

    Все это дурь, взятая прежде всего с Запада. Вы можете не переживать и народ пусть не волнуется. Мы будем исходить исключительно из собственных интересов, наших белорусских, славянских традиций и исходя из нашего жизненного опыта. Надо исходить из той ситуации, которая у нас складывается. И не шлепок, а хороший ремень иногда тоже полезен для ребенка. Не для всех, конечно. Я не сторонник того, чтобы наказывать детей. Виктор (старший сын Президента. — Прим. ред.) вот часто получал от меня как старший. Младшего, ему 15–й год, я вообще никогда не наказывал. Он этого не заслуживал. А средний, Дима, уже видел, как Вите попадало, ровненько стоял рядом и уже не дергался. И не обижаются ни старший, ни средний, ни младший.

    Где–то кто–то брякнул о противодействии насилию в семье. Это модная сейчас формулировка на Западе. У них скоро семей не будет. У них уже мужик на мужике женится или замуж выходит, вы это знаете. Детей некому рожать. А мы у них заимствуем какие–то нормы поведения в семье. Поэтому не надо переживать. А то, что люди это обсуждают и их возмущают некоторые глупости в проекте закона — я этому рад. Они, обостряя эту проблему, обращают на нее мое внимание. Поэтому будет так, как нужно нам, как выгодно нам, исходя из наших традиций и нашего опыта.

    Об отмене запрета на ночную продажу алкоголя в Минске

    — В свое время поднимался этот вопрос. Я категорически запретил без моего ведома касаться этой проблемы. Почему? Потому, что я уже это проходил. Мы уже несколько раз переживали это, начиная от запретов и вырубки виноградной лозы. Вот я был недавно в Таджикистане... Это же такое богатство. Спрашиваю: а какой возраст лозы? 20 лет. Остальное было уничтожено. Это же какую дурь надо было сотворить, чтобы уничтожить то, что веками создавалось людьми. Благо, что люди это возродили.

    Было у нас это? Было. Я же помню, когда проводили комсомольские свадьбы без спиртного. Ставили чайники якобы с чаем, а туда наливали вино, водку. И начальники, и подчиненные, и партийные деятели — все пили, улыбались во время этих безалкогольных законов.

    И потом, мне, знаете, стало за людей обидно. Ну ладно, запретили ночью продавать. Скажите, кто не смог бы купить в любое время ночи спиртное? По звонку носили, возили те же продавцы, которые в магазинах не должны ночью продавать. Когда было запрещено, работники органов власти в районах, прокуроры, милиция — у них не было проблем. Они закупали и даже перепродавали. Я уже не хочу дальше перечислять. Нам это надо? Нам надо, чтобы таксисты продавали спиртное?

    Начинаю разбираться: кто ввел (запрет. — Прим. ред.)? Милиция обратилась в Правительство, а Правительство рекомендовало провести эксперимент. Слушайте, какой эксперимент? Эксперимент проводят, если не знаешь, что будет на выходе, чтобы попробовать. Но мы же это уже сполна попробовали. Какой эксперимент? Это безмозглое решение Правительства в виде эксперимента, наверное, чтобы угодить милиции.

    На что я предупредил милицию: милиция должна работать в тех социально–экономических условиях, которые складываются в государстве. У нас гибнет сколько людей на дорогах? Давайте запретим на автомобилях ездить? Хорошо будет?

    О народном экспорте

    — Недавно мы с Путиным обсуждали тему. Он говорит: слушай, ваши водка здесь, сигареты... Говорю: наконец–то вы это заметили. Что происходит? Это же не мы туда везем и по дешевке продаем. Едут россияне на фурах. Ящиками загружают к себе и везут. Почему? А потому, что в Беларуси нет паленой. А почему нет? Потому, что я когда–то ввел монополию на производство и реализацию спиртного.

    Продукты питания. Мы боремся с россиянами: они то одно закроют, то другое. Я говорю Владимиру Владимировичу: мы скоро с вами бороться не будем.

     

    Мы будем строить оптовые магазины на границе ближе к России. Люди будут приезжать и сами, народным экспортом, забирать то, что производим. В моей маленькой деревеньке магазин 10 на 10 метров, если кто–то видел, там смоляне и даже москвичи раз в неделю приезжают, затариваются и вывозят продукты. Благо, что колхозный магазин. Хозяйство все это производит. Это плохо? Это неплохо.

    Точно так было и со спиртным. Спиртное просто вывозили. Что на запад, что на восток. Благодаря тому качеству, которое у нас сегодня есть.

    О воспитании детей

    — Могу жестко сказать. Я же все–таки Президент, поэтому и дети учитывают, что отца лучше не расстраивать и если он уже говорит — это закон. Поэтому я не образец в воспитании детей и не пример для подражания. Я несколько в другой системе координат. Но дети, конечно, понимают, что отца подвести нельзя. Я очень рад, что они не стали золотой молодежью, как модно сейчас говорить. Я думаю, что вы поверите в мою искренность, потому что вы моих детей нигде «распальцованными» не видите. А если видите — скажите. Даже не мне, а напишите. Я мгновенно отреагирую. Я их приучаю жить так, как живете вы, как живут простые люди. Есть у тебя что–то лишнее — отнеси нуждающемуся.

    Мы не популяризировали, но накануне учебного года уточнили, кому надо помочь. Разные дети есть в школах. Старшие поехали по своим местам, отвезли школьникам что–то. А мы — кому ранец, кому канцелярские принадлежности, кому одежду. И то, что за лето заработал малыш (младший сын Николай. — Прим. ред.), старшие ему немного дали, я два месячных оклада в эту кассу положил, мои домашние понемножку собрали — и пятидесяти человекам в школе оказали помощь. Это его воспитание: если у тебя есть — помоги тому, кто нуждается.

    Я же помню сам, когда пошел в первый класс, не мог купить портфель. Мать мне завернула книжки в платок. Такая была беднота. Поэтому надо помогать. И на этом надо воспитывать. Второе — это твой пример.

    Ребенок должен не только учиться. Да, он должен освоить программу, быть грамотным. Но он обязательно должен быть и спортсменом, чтобы вообще симпатичным мужиком рос и потом своих детей воспитывал и для того чтобы здоровым был. Не надо быть чемпионом мира, если не стоят такие цели, просто надо заниматься спортом. Если есть способность к искусству, музыке, то ты тоже должен этим заниматься.

    Фото БЕЛТА.

    Автор: Дмитрий КРЯТСБ. Беларусь сегодня
    Теги: 
    • {Нет тегов}

Комментарии (0)