Печальная статистика: почти четыре десятка донорских почек у нас не использовали в прошлом году. Почек, которые могли спасти столько же жизней. Не нашлось для них подходящих реципиентов. Бывает ситуация и обратная: порой специалисты долго не находят подходящего донора и некоторые больные ждут пересадку годами. Новый законопроект «О трансплантации органов и тканей», слушание которого во втором чтении состоится на этой сессии парламента, позволит решить подобные проблемы. Документ разрешает безвозмездный обмен органами с зарубежными странами. О том, какие еще перспективы международного сотрудничества открывает эта законодательная инициатива, корреспонденту «Р» рассказал директор Минского НПЦ хирургии, трансплантологии и гематологии Олег Руммо.
Нам есть чем гордиться
— Международное сотрудничество в области трансплантации я бы разделил на несколько частей. Первая развивается безотносительно к законопроекту «О трансплантации органов и тканей». Трансплантология — это высокие медицинские технологии. И со стороны тех стран, которые только ступили на путь их развития, есть серьезный спрос на подготовку специалистов. Наше государство находится в очень хорошем с этой точки зрения положении. У нас делается много операций. За короткий период времени мы накопили большой опыт. При этом не можем похвастаться огромным количеством ресурсов, которые можно в одночасье инвестировать в развитие инфраструктуры и службы трансплантации. Наши врачи владеют единым для постсоветского пространства русским языком. Сейчас к нам приехали представители Армении для получения первичной информации о том, как делать пересадки, как готовить специалистов и создавать систему. Это результат визита министра здравоохранения Армении в наш центр, который состоялся в январе.Второе направление — лечение зарубежных пациентов разнообразными методами, которые стали доступны нашей стране благодаря трансплантации. Мы не только выполняем операции здесь иностранным гражданам, но и выезжаем за рубеж, проводим там мастер-классы. Очень широко освещался мастер-класс в Грузии, а также в Казахстане по детской трансплантации. Мы регулярно выполняем трансплантации в центрах других стран.
Международное сотрудничество по различным направлениям собственно в области трансплантации — новый горизонт, который открывает перед нами обсуждаемый закон. Это взаимодействие от общих меморандумов по содействию и развитию со всеми странами до вхождения в жесткие системы, которые требуют определенных правил игры, такие как «Евротрансплант», «Скандинавтрансплант», «Балттрансплант». Наша страна избрала свой путь. Мы хотим сотрудничать и с западными, и с восточными странами, дабы получать большие выгоды.
— Олег Олегович, второй год наша страна — ассоциированный партнер в международном сообществе по обмену органами для трансплантации Foedus. Какие процессы уже идут?
— Этот международный договор объединяет большое количество европейских стран. Если мы изменим наше законодательство, то очень активно начнем двигаться в одном русле. И это не только про «вам нужен орган — забирайте» и наоборот. Система интегрированная. Включает очень многие аспекты. Взаимную аттестацию специалистов, которые занимаются координацией и кондиционированием доноров. Они должны будут получать сертификат единого образца. Второй очень важный вопрос — сертификация заборных бригад и унификация подходов к мультиорганным изъятиям. Нельзя допустить, чтобы мы или наши партнеры получали органы, которые не подходят по качеству, характеру забора, медицинским требованиям. Унификация подходов и интеграция в мировую систему предполагают очень серьезную работу над национальной службой трансплантации. При этом Foedus никак нас не ограничивает. С экспертами организации мы провели два обучающих семинара в Бресте и Гродно, посвященных подготовке наших специалистов. А белорусские врачи выезжали в качестве экспертов для аттестации трансплантационных центров в Словакию и Литву. Сами проходили подготовку в Чехии и Польше. Происходит постоянный обмен опытом.
Трансплантология — это высокие медицинские технологии.
Все грани сотрудничества
— С какими государствами прежде всего нам выгодно сотрудничать по обмену органами?— На первых порах нашими союзниками будут страны, которые к нам ближе всего географически: Чехия, Словакия, Польша. Принятие закона позволит активизировать сотрудничество и начать прямые контакты, сертификации, работу по получению и отправлению запросов на органы. Также мы видим большие перспективы в сотрудничестве с Россией.
— Организации «Евротрансплант», «Скандинавтрансплант», «Балттрансплант». Сотрудничество с ними — наша более отдаленная перспектива?
— Да. И нам надо будет заключать эти договоры. Например, в Скандинавских странах в Средневековье не было чумы, и там достаточное число людей с четвертой группой крови. У нас же таких — единицы. Сотрудничая со скандинавами, мы сможем спасать еще больше наших граждан.
— А чем нам может быть интересно взаимодействие с «Евротрансплантом»?
— Между нами есть Польша, Чехия, избравшие свой путь. Это вопрос развития и договоренностей. С другой стороны, базовая страна «Евротранспланта» — Германия, где уровень донорства в два с половиной раза ниже, чем у нас. 9,7 против 25. Хорошо ли, что Бельгия и Австрия в этой организации, если там уровень донорства выше 30? Просто когда они вместе входили в организацию, Германия была мощной страной, способствовавшей развитию подразделения. Поэтому тут еще вопрос, а надо ли нам такое сотрудничество? Лучше эти вещи взвешивать, обсуждать и думать, как развиваться дальше, с учетом всех выгод и сложностей, которые могут быть.
— Что показала международная экспертиза законопроекта?
— Группа европейских экспертов во время визита в нашу страну представила официальное заключение. К нашей радости, замечания, которые озвучили зарубежные партнеры, сводятся к следующему: «Единый регистр трансплантации органов и тканей преобразовать в национальную организацию по трансплантации либо принять нормативно-правовой акт о международном сотрудничестве. Инициировать проведение рекламных кампаний в поддержку донорства». Это те маленькие вопросы, которые легко решаются. Поэтому наш закон сегодня соответствует всем международным стандартам и позволяет сотрудничать со всеми национальными и наднациональными организациями в области трансплантации органов и тканей. И это мнение Генерального директората по правам человека и верховенству права Совета Европы.
Непростые решения
— Как часто и какие органы в нашей стране оказываются невостребованными?— В прошлом году у нас было изъято 394 почки, а трансплантировано всего лишь 356. Мы не пересадили в силу разных причин 38. Случалось, недостаточно хорошо готовили органы или возникали проблемы во время забора. Порой при подготовке к пересадке выявляли проблемы, которых не видели раньше, но иногда случалось и такое: у нас был здоровый, качественный орган, но не было для него реципиента. Это связано с тем, что трансплантация почки очень продвинулась вперед. Мы начали ставить в лист ожидания додиализных белорусов, что мало где в мире делают. Как и в других странах, ставим на очередь 70-летних пациентов и старше.
— В таком случае какие органы могут понадобиться нам из-за рубежа?
— Бывает, что сердце, печень нужны здесь и сейчас, а их нет. Если операцию не сделать сегодня — завтра, вмешательство отчаяния будет бессмысленным. С другой стороны, у нас есть люди с четвертой группой крови, которые ждут пересадку годами. Мы просто не можем в нашей популяции найти для них подходящего донора. Только изредка таким пациентам мы делаем трансплантацию. И очень важно, чтобы, используя генетическую составляющую других стран, других популяций, мы могли находить таким людям донора побыстрее. Ведь есть пациенты, для которых диализ — мука адская.
— А как могут влиять национальные генетические особенности донора и реципиента на исход трансплантации?
— Вопрос непростой, и ответ на него неоднозначный. То, что я индус, а кто-то еврей или казах, не имеет никакого значения. Играют роль другие факторы: группа крови, наличие специальных антител, воспалительные заболевания и генетическая совместимость. А человеческий код универсален у африканца, европейца, азиата. Просто частота тех или иных последовательностей абсолютно разная. Условно говоря, почка азиата лучше подойдет азиату, а европейца — европейцу. Если мы имеем дело с народами на границе Азии и Европы, например жителями Казахстана, Азербайджана, либо аутентичными народами — армянами, грузинами, то в Беларуси для них найти донора не так просто. Непросто это сделать и в Европе, но чем больше людей в популяции, тем вероятность выше.
— Как развиваются технологии по продлению жизни донорского органа для трансплантации?
— В мире продвинулись очень сильно. С одним из резидентов Парка высоких технологий мы активно работаем над созданием отечественной машины, которая позволит сохранять органы долгое время. Для начала можно продлить на 4—5 часов. И это уже много. Очень важно, что оборудование позволяет предотвратить ухудшение функции органа, связанное с тем, что проходит время. А в некоторых случаях даже подправлять орган. Условно говоря, мы взяли не очень качественный орган и тогда время транспортировки используем для улучшения его качества путем введения специальных субстратов, энергетически активных веществ, активизирующих метаболические процессы. Внешне оборудование мало отличается от европейских и американских машин. Но благодаря нашим наработкам обладает определенными преимуществами. Надеемся, машина будет востребована не только белорусскими трансплантологами, но и зарубежными коллегами. Но сначала надо ее опробовать, затем наладить промышленное производство, сделать проект коммерчески рентабельным. Пока испытываем разработку на органах, которые не подошли для пересадки.
— Когда человек сообщает о своем несогласии в отношении посмертного донорства, у него выясняют причины?
— До сих пор подобные беседы не проводили. Но мы внесли в законопроект такую норму. Она еще проходит согласование. С одной стороны, в этом ничего плохого нет. Нам надо знать реальную историю, почему люди отказываются жертвовать свои органы. С другой — существуют опасения, что эта беседа будет как давление на людей. Обычно несогласие связано с недоверием: «все плохо», «все плохие». Но среди занесенных в Единый регистр трансплантации есть, конечно, и большой процент не понимающих эту систему, не знающих, что такое трансплантация, людей, живущих в страхах, мол, если они не откажутся, то завтра заберут их органы. В таких случаях надо объяснять человеку суть.
— Некоторые люди опасаются злоупотребления по части распределения органов...
— Никакого ущерба для белорусских пациентов не будет. Мы давно переходим на компьютеризацию листа ожидания. Компьютер ведь не подкупишь. Первоочередность реципиента определяет программа в зависимости от множества показателей, по которым он и донор должны совпасть.
Вопросы логистики
— Как будет технически осуществляться доставка органов?— Будем детально обсуждать, когда выйдем на такой уровень взаимодействия. Все зависит от того, сколько в каждой стране выделяется средств. Если страховка покрывает дорогу за органами — это одна история. Страны типа Польши имеют свой собственный самолет. Из Варшавы в Гданьск — все равно что лететь до Минска. То почему нет? Мы будем работать рейсовым транспортом, конечно. Машина из Варшавы вряд ли успеет довезти орган вовремя. От Праги или Братиславы — еще дольше. Но есть ежедневное авиасообщение. Его можно использовать, чтобы выстроить логистику. Пути оформления соответствующих документов уже отработаны для транспортировки костного мозга.
— Международное сотрудничество в направлении перекрестного донорства планируете развивать?
— Пока такой вопрос не ставим. Хотим попробовать сначала такой тип пересадок внутри страны. Если все будет получаться, то почему нет? Закон не запрещает.
— На сколько, по вашим предположениям, новый закон позволит увеличить число доноров?
— Для меня и десять человек— хороший результат. Один человек тоже важен. Всего за последние годы мы провели четыре с половиной тысячи трансплантаций. Это четыре с половиной тысячи пациентов, получивших право на жизнь.
ЯЗЫКОМ ЦИФР
По уровню донорства наша страна на 13-м месте в мире — 25,1 процента. Для сравнения: в Чехии показатель составляет 25,5 процента, в Италии — 27 процентов. Но мы опережаем Великобританию, Канаду, Финляндию, Швейцарию, Данию, Литву и другие страны.
КОМПЕТЕНТНО
Елена ОСТАПЮК, член Постоянной комиссии по здравоохранению, физической культуре, семейной и молодежной политике Палаты представителей Национального собрания:
Кроме того, в законопроект вводится понятие «перекрестная трансплантация». Она позволяет решить проблемы, возникающие при генетической несовместимости между донором и реципиентом. Например, есть одна пара родственников, в которой почка или часть печени здорового человека не подходят для пересадки больному родственнику, и есть другая пара с такой же проблемой. Но при этом донор из первой пары подходит реципиенту из второй пары. И новый законопроект позволяет выполнять такие трансплантации.
Предусматривается возможность отзыва письменного заявления о несогласии на забор органов для трансплантации после смерти, дополняется перечень сведений, которые включаются в Единый регистр трансплантации. В частности, сведений о лицах, у которых произведен забор органов.
Комментарии (0)