29 Марта, 2024 Пятница

Не верю в случайности

  • Марина Зубович 29 июня, 2016 в 09:33 Русский
    0

    «Друзья мои! Пусть каждый из нас подумает о том добром поступке, который он совершил в этот день. Думаем...» Это слова Паши Антонова из советского фильма «Пацаны». Главный герой произносил их каждый раз перед тем, как приступал к ужину вместе со своими подопечными — воспитанниками летнего спортивно–трудового лагеря для трудных подростков. Потом на экране воцарялась пауза. Полагаю, что, по режиссерской задумке, мысль о добром поступке вменялась и зрителю... А заодно и понимание: для совершения добрых дел каждый день подходящий. Не сомневаюсь, что миллионы человеческих сердец в эти секунды становились лучше. Или обещали себе, что немедленно станут... Но потом фильм заканчивался. Повседневные заботы и суета стремительно заполняли секунды, дни, месяцы... Годы! И вот очередной порыв добродетели случается лишь потому, что... что–то случается! Потом невероятно стыдно себе в этом признаться. Но мне пришлось...

    О том, что злокачественные новообразования врачи ежегодно обнаруживают у 300 — 350 белорусских ребят, я, как и многие, знала из официальной статистики. Озвучив эти цифры в конце апреля на страницах «СБ», я рассказала нашим читателям о Республиканском научно–практическом центре детской онкологии, гематологии и иммунологии, где с коллегой побывала накануне. Уже почти 20 лет за жизнь мальчишек и девчонок там сражаются профессионалы в белых халатах, побеждая в трех случаях из четырех! (А ведь до открытия центра лишь у 12 ребят из 100 был шанс на жизнь...) Бесспорно, успехи и старания нашей медицины в этой области грандиозны. Но до глубины души меня затронули истории пациентов, находящихся на завершающем этапе лечения, и тех, кому в центре подарили вторую жизнь несколько лет назад. Последние теперь приезжают сюда часто в качестве волонтеров. Например, у 20–летней минчанки Марии Ш. жизнь и без того кипит: 3–летний ребенок, забота о доме, изнуряющие музыкальные репетиции в группе, учеба... И все–таки девушка находит время, чтобы заглянуть в центр и помочь медперсоналу, позаботиться о маленьких, нуждающихся в поддержке пациентах клиники. Никто из моих собеседников и не скрывал, что до болезни их жизненные цели, мировоззрение и привычки заметно отличались от нынешних. Подробно я спрашивала у каждого о пережитом, о том, что чувствовали, как учились верить и бороться... И получала ответы. И был мороз по коже. И уже прощаясь, на пороге клиники, я пообещала себе, что тоже не останусь в стороне, найду время, поделюсь чем–то нужным и важным... Искренне пообещала, не сомневайтесь. А потом каждый день я говорила себе «ну вот завтра... завтра... завтра...»

    И «завтра» наступило... В районной поликлинике 14–летняя дочь проходила медосмотр. И вот один из специалистов забил тревогу: «Лимфоузлы очень увеличены, «онкология» слишком вероятна...» Теперь мне не нужно больше ни у кого спрашивать, что чувствуют люди, когда слышат нечто подобное. И ведь еще не самое страшное... Сколько же теперь дней или недель пребывать в аду неизвестности? А если опасения подтвердятся, то кто даст гарантии, что мой ребенок окажется в числе оптимистичной стороны статистики? В общем, я не репетировала речь, когда поздним вечером набирала номер заместителя директора центра Анны Зборовской. Теперь мое «здравствуйте» звучало как молитва... Уже на следующее утро фамилия дочери появилась в базе пациентов клиники. Пока только для обследования. Зато теперь я отчетливо понимала, зачем в центре работает так много психологов. И теперь вопросы сыпались в мой адрес: «Мама, а если вдруг потребуется операция, ее здесь точно смогут сделать? И все будет хорошо, да?»

    Видимо, кто–то сверху решил напомнить очень занятой журналистке, что однажды данные обещания все–таки нужно выполнять. Я, конечно, поведала своему ребенку, что в Национальном регистре доноров костного мозга более 28 тысяч добровольцев. Правда, умолчала, что это катастрофически мало. Не сказала также, что в листе ожидания, который постоянно обновляется, находится 300 — 400 наших граждан. Конечно, белорусские медики имеют доступ к мировой базе доноров, но это стоит государству больших денег — около 20 тысяч евро для каждого больного раком крови. Различных комбинаций генов так много, что одно совпадение происходит на 5 — 10 тысяч человек или еще реже... А ведь в прошлый раз, посещая центр, я как раз дала себе слово, что обязательно предложу банку свой генетический расклад — вдруг именно в таком сейчас кто–то очень нуждается. И тоже смиренно просит у Всевышнего милости...

    Нашу с дочерью просьбу наверху скоро услышали. К счастью, врачи районной поликлиники забили тревогу напрасно. Хотя в случайности я не верю давно. Ведь, несмотря на то, что переживания длились всего–то меньше суток, я получила хороший урок...

    Многое станет возможно, если не обещать, а делать. На днях это наглядно продемонстрировали Анна Горчакова и тысячи других моих соотечественников, благодаря которым под Минском появился новый детский хоспис. Возможно, кто–то из ваших соседей сегодня подарил любовь оставшемуся без родителей малышу. Кто–то позаботился об одиноком старике, кто–то подобрал котенка... А о каком своем добром поступке вспомните сегодня перед ужином вы?

    Теги: 
    • {Нет тегов}

Комментарии (0)