15 декабря в Москве был большой день международных контактов. С визитами в российской столице находились белорусский лидер Александр Лукашенко и американский госсекретарь Джон Керри. Сирийскую проблематику, судя по всему, обсуждали оба гостя. Но основной она была, конечно, именно для российско-американской встречи.
Переговоры Джона Керри и с Сергеем Лавровым, и позже с Владимиром Путиным прошли на ожидаемо мягких тонах. Американский госсекретарь заявил, что США не хотят изолировать Россию и что сотрудничество двух стран крайне важно для антитеррористических усилий. Эта линия является логическим продолжением сделанного ранее заявления президента США Барака Обамы (см. предыдущую запись блога). Поэтому можно сказать, что первую часть своей стратегии на Ближнем Востоке Москва выполнила успешно, став одним из важнейших центров влияния на регион.
Примечательно, кстати, что у США при этом так и не появилось приемлемой цели в сирийской кампании. Унаследовав этот кризис, как и ливийский, от «команды соперников» в своей администрации, Вашингтон так до сих пор и не знает, зачем ему свергать Асада. Джон Керри 15 декабря даже сказал, что смена режима в Сирии сама по себе не является целью США. Что вполне соответствует действительности: Сирия для США - «чемодан без ручки», а единственной отчётливой целью нынешней администрации является ликвидация «Исламского государства». С другой стороны, американцы понимают, что уговорить сирийскую оппозицию на принятие сохранения Башара Асада у власти тоже не получится.
Кстати, как и ожидалось, 9 — 10 декабря в Эр-Рияде прошли переговоры лидеров сирийской оппозиции, которые завершились выработкой консолидированной позиции, которая включает в том числе неприемлемость сохранения у власти Башара Асада. Из числа оппонентов режима коалиция не включает умеренную оппозицию (выступающую против боевых действий в принципе) и террористические организации — «Фронт ан-Нусра» и «ИГ».
Ожидаемая 18 декабря встреча представителей стран «группы поддержки Сирии», таким образом, зафиксирует сложившуюся тупиковую ситуацию и положит начало большому торгу. Россия в рамках этого торга будет пытаться обменять уход Башара Асада и его замену на Али Мамлюка (либо другую фигуру) в переходный период на исключение из коалиции организаций, не устраивающих Россию и государства, имеющих сходные с ней интересы.
В итоге, учитывая политический бэкграунд и Али Мамлюка, и других потенциальных кандидатов на замещение Башара Асада (включая многих членов его семьи), эти события приведут к переходу Сирии в сферу влияния Саудовской Аравии.
И именно здесь возникает серьёзная проблема с Ираном. Дело в том, что Тегеран является единственным игроком на междунароной арене, заинтересованным одновременно и в сохранении у власти Башара Асада, и в ликвидации «Исламского государства». И если любой другой стейкхолдер может пожертвовать одной из (или обеими) составляющими этой формулы, то Иран себе такого позволить не может (см. таблицу).
А это значит, что Иран выпадает из того торга и размена, который намечен на ближайшие недели переговоров. Стоит добавить также, что российские действия просто выдавливают Тегеран из Сирии, а удары ВКС РФ (и, вероятно, сотрудничество российских и израильских военных) ведёт не к успехам, а к новым потерям среди иранских военных. Так, 13 декабря в Сирии погиб бригадный генерал Корпуса стражей исламской революции Хосейн Фадаи.
Всё это создаёт повод для резких ответных действий иранской стороны. После заявления от 6 декабря о «красной линии» последовала едва ли случайная утечка информации о том, что 21 ноября Иран провёл успешные испытания ракеты средней дальности в районе Чахбахара, что, по большому счёту, является нарушением режима санкций, который пока что ещё не снят с Тегерана. Едва ли заставят себя ждать и другие, более жёсткие шаги иранской стороны.
В этот сценарий доведения Ирана «до ручки» идеально вписывается и последний шаг Саудовской Аравии — объявление о создании «исламской» антитеррористической коалиции в составе 34 государств. Об этом важном событии заявил министр обороны страны, заместитель наследного принца Мохамед бин Салман (кстати, находящийся в доверительных отношениях с российским лидером Владимиром Путиным). Судя по тому, что в коалиции нет Ирана и Ирака, а действия её будут направлены не только против «ИГ», но и против «других террористов», создание данного альянса станет ещё одним вкладом в обострение суннитско-шиитского противостояния (бороться будут с такими террористами и «террористами», как йеменские хуситы, шииты СА, Бахрейна и других стран региона).
Примечательно и другое. В саудовскую коалицию вошёл Ливан. Думаю, это более чем серьёзное указание на то, насколько сильно влияние Тегерана было подорвано в Восточном Средиземноморье за последние несколько месяцев.
В том же направлении действует и турецкая сторона. Осуществляя наращивание собственного военного присутствия в Северном Ираке, Турция ставит под угрозу неоспоримое влияние на эту страну иранской стороны и также создаёт casus belli для Тегерана.
Судя по настрою американской стороны, которое продемонстрировал Джон Керри 15 декабря в Москве, Вашингтон может счесть предложенный Россией торг и итоговый вариант урегулирования сирийского кризиса приемлемым. Вопрос, однако, состоит в том, как после такого урегулирования удержать «в рамках» Иран, не допустить срыва ядерного соглашения и предотвратить полномасштабную суннитско-шиитскую войну на Ближнем Востоке.
Комментарии (0)