Деревня Прибережье. Жизнь каждого в этом немноголюдном населенном пункте, как на ладони. Приезд новых людей для коренных жителей — в большинстве своем людей преклонного возраста — всегда событие. Правда, появление чужаков в деревеньке – редкость. Если со стороны соседского подворья и раздаются голоса, то это означает одно – родственники «на побывку» заглянули, погостят и уедут. Дарина Полищук, бывавшая в Прибережье, как и многие другие, лишь наездами, теперь называет эту деревню своим вторым домом.
Молодая сельчанка здесь уже давно стала своей. Переезд в малонаселенный пункт Следюковского сельсовета, не избалованный благами цивилизации, — вовсе не дань аскетизму. Это необходимость, продиктованная самой жизнью.
Крещендо страха
Донецк, лето 2014 года. Дарина убеждена: воспоминания о нем никогда не сотрутся из памяти. Она была в Мариуполе, когда пришла жуткая весть: снаряды, выпущенные из украинских орудий, падают на улицы родного города. Как дождалась приезда родителей с маленькой дочуркой Машей – Дарина толком не помнит. Жуткие картины, рисовавшиеся в воображении, отступили, лишь когда удалось обнять родных людей.
— Помню, как объявили двухдневное перемирие, — говоритДарина, глядя как будто сквозь меня. — Мы вернулись в Донецк и просто не узнали город. За полтора месяца он стал совсем другим. Первое, что бросилось в глаза, – полупрозрачные «кресты» из скотча на окнах девятиэтажек. Эти траурные знаки служили «буфером» для уменьшения мощности взрывной волны при бомбежке.
Оживленный город опустел. Улицы осиротели. Жители в спешке покидали дома. Многие даже не задумывались о том, чтобы взять с собой теплые вещи. Тогда было не до объемного багажа: бежали налегке, прихватив с собой лишь самое необходимое.
Те, кто рискнул и остался, пытались жить привычной жизнью. «Латали» пострадавшие от орудий крыши, восстанавливали нарушенное водоснабжение. Материальные ценности отошли на задний план. Люди сплотились. Они делились продуктами, одеждой, лекарствами. При малейшей опасности прятались в бомбоубежищах, подвалах. После обстрелов выходили на улицу, испуганные, но все-таки уцелевшие, ВЫЖИВШИЕ.
— Под бомбежку попадали? — осторожно задаю вопрос.
—Случалось… — неохотно делится Дарина. И после продолжительной паузы продолжает. —В эти моменты ужас просто сковывал все тело, парализовал. Понимаешь: нужно бежать, прятаться или хотя бы упасть и прижаться к земле. А не можешь этого сделать. Словно в прострации какой-то находишься. Звук приближающегося снаряда, пронзительно-свистящий, невыносимый для барабанных перепонок. Эта «музыка» — крещендо страха…
Второй дом
Переждать неспокойное время решили в Беларуси, на Быховщине. Бабуля Елена Прокофьевна из Прибережья приняла радушно: родная «кровиночка» Даша – так Дарину называют лишь самые близкие — приехала не одна, а вместе с четырехлетней правнучкой Машей.
Для молодой женщины, привычной к благам цивилизации, обжиться в деревенской глубинке было непросто. «Удобства» на улице, вода в колонке, вместо центрального отопления – печь.
— Знаете, первое время руки опускались от отчаяния и безысходности, — улыбается Дарина. — Казалось, никогда не привыкну к новой жизни.
Едва удалось «притереться» к деревенскому «минимализму», как замаячила новая проблема. Куда пойти работать женщине без гражданства и образования?
Чтобы прокормить себя, дочь и помочь старенькой бабушке, хваталась за любые предложения. Кем только не трудилась! В качестве соцработника досматривала соседку. В перерывах между хозяйскими делами неслась на угодья одного из фермерских хозяйств: под палящими солнечными лучами стояла с тяпкой в руках в поле, изнывая от духоты, подвязывала огурцы и помидоры в теплицах.
Чуть меньше года назад услышала: в кафе «Быховчанка»требуется бармен. Решила: нужно попробовать. Тем более, подобный опыт работы за плечами уже был — в свое время приходилось стоять за барной стойкой донецкого ресторана.
—Не секрет, клиентура в кафе, расположенного на оживленной трассе, разная встречается… Не боялись, особенно, первое время? – интересуюсь я.
— Осторожничаю и по сей день, — признается Дарина. – Люди же всякие встречаются. Не стану скрывать, бывают и те, кто «перебрал лишку» и начинает буянить. На таких «тревожная кнопка» есть. В основном же, посетители здесь постоянные. Их всех не только в лицо знаю, но и вкусы их за время уже изучила. О них только положительное могу сказать. А вообще, народ здесь отзывчивый, добрый.
Словно в подтверждение слов бармена, в кафе заходит местный житель. Узнав, что «МП» готовит статью о Дарине, мужчина произносит: «Хорошо о ней напишите. Она умница».
Ежедневный подъем в пять утра, домашняя суета и ставший уже привычным 25-тикилометровый маршрут Прибережье — Воронино. Казалось бы, где силы для работы находятся?
— Может быть, все дело в любви к тому, чем занимаешься, в благодарности к людям, которые когда-то помогли и сейчас подставляют плечо? —рассуждает Дарина и делится планами на перспективу. — Знаете, у меня появился шанс получить образование. Обязательно воспользуюсь предложением администрации райпо одновременно учиться и работать.
Акценты
Единственное, что омрачает новую спокойную жизнь Дарины – разлука с Машей. Молодая женщина понимает: эта мера вынужденная, но материнскому сердцу не прикажешь — порой соленые капли предательски застят глаза…
Маша вернулась в практически восстановленный Донецк к бабушке и деду и уже там пошла в школу.
Пока Skype иViber – единственные ежедневные способы общения мамы с дочкой. Прежде чем выйти в сеть, Дарина каждый раз повторяет про себя: «Не дать волю слезам. Ребенок не должен чувствовать материнской тоски». А вместе они обязательно будут!
О том, чтобы вернуться на Родину, Дарина не помышляет. Возможно, свежо в памяти еще то крещендо. А быть может, «прикипела» молодой бармен к Быховщине душой и сердцем. Уж больно много тепла во взгляде, когда рассказывает о втором доме.
—Для мены Родина – это место, кто спокойно и уютно. Где чувствуешь себя под защитой и каждый день просыпаешься с уверенностью: этот день будет лучше предыдущего, — делится Дарина. —Быховщина – мой дом. Крепкий, надежный. Мои «корни» на этой земле. Здесь жизнь, которая продолжается.
…Говорят, малая родина – одна. Но иногда встречаются исключения.
Комментарии (0)