Республиканский фестиваль национальной драматургии Дунина-Марцинкевича, что буквально на прошлой неделе завершился в Бобруйске, удивлял смелыми экспериментами. Спектаклем-променадом, например. Слыхали про такое?
Ха! Вот и мы нет. Поэтому две газетные модницы – одна с диктофоном, вторая с фотокамерой – не запаслись резиновыми сапогами или на худой конец калошами. А зря.
Организаторы проекта назначили свидание всем желающим поучаствовать в ноу-хау возле бобруйского театра. А там, знаете ли, асфальт, фонари, цивилизация. На встречу, вместо запланированных 20 человек, пожаловали 50 любителей перфоманса. Всех загрузили в автобус. И понеслось!
Высадили группу у Бобруйской крепости, где ей предстояло спуститься по вязкому песочку с горы. Вдруг из толпы отделился обычный такой, рядовой парень. Выстроив всех в линеечку, актер спектакля-променада – а это, как выяснилось, был он – начал читать с бумажки историю о создании здесь, неподалеку, Ледовой арены. Люди с красными от холода носами в недоумении переглядывались.
Втягиваться же стали потихоньку во время следующих остановок «бродилки»: то у байдарочной станции возле Березины, то рядом с теплоходом «Мечта», то у памятника советским воинам около санатория имени Ленина. И на всех так называемых локациях из наших не совсем стройных рядов «выныривал» неожиданный некто, кто цитировал модерниста Сэмюэля Беккета; сетовал о том, что молоко стоит «рупь» с лишним; рассказывал о несчастной любви. Больше всего запомнилась ясноглазая девушка – бобруйская актриса Дарья Шаршина, поведавшая присутствующим о дружбе с молодым человеком нетрадиционной ориентации. В общем, большинство зрителей к концу действа забыли и о зябкости, свойственной ноябрю, и о сырости. Однако – справедливости ради – были и те, кто готов был по завершении эксперимента покрутить пальцем у виска. Мол, абсурд полнейший.
— А это и есть абсурд! – в пику недоброжелателям отвечает куратор проекта Анастасия Василевич. – Кому-то понравиться не было нашей целью. Мы стремились, чтобы участники спектакля-променада рефлексировали по поводу происходящего. Это была работа с личной и коллективной памятью людей.
К тому же, Бобруйск – первый город в Беларуси, где ставится подобный театральный опыт (по словам его авторов из Центра белорусской драматургии, удалось им это сделать «буквально на коленке», за четыре дня). Даже в Минске «бродилок» пока никто не организовывал. Правда, нечто подобное существует в Бресте, но там используются аудиозаписи, а не «живой» формат.
Если копнуть в историю, то выясняется, что корни постановок под открытым небом тянутся из обрядовых представлений древних времен и площадных театров Средневековья, когда зрители перемещались по рыночной площади от одной сцены к другой. Сейчас спектакли-променады весьма популярны в Европе.
…Когда прощались с участниками проекта, взглянула на шагомер в телефоне. Ба! Оказывается, энтузиасты-театралы прошагали по не самым гладким местным дорогам и бездорожью порядка пяти километров! Уложились в два часа. Вроде бы мелочь, но Бобруйск посмотрели далеко не фасадный. Совпадение? Не думаю. Забыла вам сказать: спектакль-променад, хоть он и вовсе не о городе на Березине и включал в себя отстраненные человеческие истории зачастую даже с заморскими героями, назывался «Про Бобруйск».
Комментарии (0)