Мой давний знакомый, имеющий за плечами высшее образование и немалый опыт работы в солидной организации, как-то неожиданно остался без работы. Парень не настолько глуп, чтобы оставить прежнее место, не подыскав подходящего варианта, но будущий работодатель свое слово не сдержал. И вот хороший специалист более полугода мыкается по разным конторам, рассылает резюме в надежде получить предложение о трудоустройстве. Тщетно! Готов идти грузчиком, сантехником – не берут, мотивируя отказ чем угодно, а чаще загадочным «вы у нас не сможете работать». Последней каплей стала попытка устроиться грузчиком в известную торговую сеть. Представьте, на эту вакансию с совсем незавидной зарплатой претендовали аж…23 человека.
К чему это я? Сегодня необязательно знать конкретные цифры, статистические выкладки, чтобы понимать: найти подходящий вариант работы сложно. Иногда кажется, как и моему приятелю, что миссия вообще невыполнима. Примеры друзей, знакомых и родных лишний раз убеждают: ситуация на рынке труда действительно серьезная.
Об этом мы решили поговорить на очередном заседании «Дискуссионного клуба», пригласив в качестве гостей уважаемых экспертов и людей, чей личный опыт может быть полезен читателям «МП».
Знакомьтесь: заместитель председателя комитета по труду, занятости и социальной защите Миноблисполкома Елена ПОМАЗОВА, популярный телеведущий и предприниматель Денис КУРЬЯН, руководитель исследовательских и коммуникационных проектов бизнес-школы «Здесь и сейчас» Ольга НАДТОЧАЕВА, хозяин агроусадьбы «Ганка» Воложинского района, председатель районного общественного совета по агроэкотуризму Анатолий ГАНЕЦ. Ведущий «ДК» – журналист Игорь ГОНЧАРУК
– Недавно услышал весьма примечательную сентенцию о том, что большим достижением в этом году можно считать не карьерный рост, не увеличение зарплаты или получение новой престижной работы, а… сохранение своего рабочего места. Так ли это?
О. Надточаева: Рынок труда является лакмусовой бумажкой тех экономических условий, которые существуют в стране. Поэтому если в бизнесе нет развития, не открываются новые рабочие места, если наши ближайшие рынки тоже не пышут здоровьем, то, соответственно, мало вакансий и много резюме. Действительно, большим успехом в этом году, как и в прошлом, является сохранение прежней или успешный поиск новой работы. Но здесь я бы сделала ремарку к теме нашего разговора: как найти работу в принципе? Потому что основной тренд – это все-таки поиск работы, а не зарплаты. Ситуация сейчас такая: работодатели при открытии новых позиций ориентируются на уровень дохода до медианы на рынке.
Е. Помазова: За январь – март средняя зарплата у нас 6 616 600 рублей, по сравнению с прошлым годом рост – 108,7 процента. Так что номинальная зарплата не уменьшилась и не замерла. Если говорить о реальной, то есть снижение.
– Тем паче по нашей традиции мы соотносим ее с долларом…
Д. Курьян: Пусть те, кто привязывает свой доход к «зеленому», живут в штате Юта. Слушать о каких-то валютных эквивалентах сегодня, мне кажется, смешно. И Президент говорил в Послании о том, что необходима дедолларизация экономики. Но для этого государство должно само определенные позиции отвязать от евро.
– А что на рынке труда в нашей области?
Е. Помазова: Процент официальной безработицы – 1,2. В других областях он немного выше. К сожалению, в некоторых регионах Минщины – Молодечно, Вилейка, Червень – цифры значительно выше. В Молодечно, например, тридцать человек на одно рабочее место.
В банке данных – 2,5 тысячи вакансий. Тысяча из них – сельскохозяйственные специальности, чуть меньше – строительные. Еще почти тысяча свободных рабочих мест в организациях, которые осуществляют административные и вспомогательные услуги: требуются торговые и страховые агенты, бухгалтеры, администраторы.
– Анатолий Николаевич, к вам стали чаще обращаться с просьбой о трудоустройстве или за содействием в поиске работы?
А. Ганец: Чаще. И, в основном, городские жители. Даже сегодня утром звонили и спрашивали, есть ли какая подсобная работа. Мы пока сами справляемся, но я отправил к другим хозяевам усадеб. У меня просто принцип такой – только наша семья!
Д. Курьян: Тоже скажу: таких людей хватает. Но если по принципу «брат-сват», то бессмысленно проситься, потому что мы зарабатываем сами и относимся к выбору персонала очень избирательно.
– Как долго уже работает ваша первая блинная?
Д. Курьян: Четыре с половиной месяца.
– Успели кого-то уволить?
Д. Курьян: Да, конечно. Это неизбежно. Причина? Крайне низкий коэффициент полезности. У нас рабочая и очень энергичная атмосфера.
В общепите люди привыкли вот эту среднюю зарплату, о которой мы говорили, в конце месяца автоматически получать. А тут с какими-то коэффициентами, аттестациями, с проверкой знания рецептов к ним лезут. Некоторые не выдержали. Как работодатель могу гордиться тем, что от нас никто уходить не хотел. Мы сами нескольких человек заменили.
О. Надточаева: Сейчас на рынке труда – активные соискатели: те, кто остался без работы в результате соответствующих оптимизаций; подпадающие под декрет о тунеядстве и пытающиеся найти применение в реальном секторе; кого совсем не устраивает заработная плата и они пытаются найти новую работу.
– А сколько работников чувствуют себя под угрозой увольнения?
О. Надточаева: Согласно нашим исследованиям, половина компаний в 2015 году сократили персонал на 20–50%. И в этом году еще столько же организаций планирует сокращения в районе 15%.
– Все-таки зарплату или работу ищут люди?
Е. Помазова: Первое желание, наверное, получить высокооплачиваемую работу. Но таких предложений может и не быть. Сегодня часто спрашивают работу на селе с предоставлением жилья.
А. Ганец: Таких вакансий и предложений много.
Е. Помазова: Зарплата небольшая, но люди могут жилье получить. Нужны, например, фельдшеры, и их готовы принять. Сегодня, наверное, нужно определять для себя четкие приоритеты и действовать.
Д. Курьян: Но в нашей дискуссии пока не присутствует вопрос качества соискателей. Вот мы планируем создать в этом году 50 рабочих мест, 22 уже открыли только в двух точках сети блинных «Мама Дома».
Недавно искали управляющего сетью. Пришло 180 резюме. И что? Люди заведомо действуют на авось: а вдруг прокатит? C 15-ю из 180 претендентов решили побеседовать. В итоге выбрали одного человека, и, по сути, больше выбирать было не из кого. Вот такое качество рабочей силы на рынке труда!
К сожалению, значительная часть людей воспитана в традициях нашего советского прошлого. Папа-мама говорили: учись хорошо, окончишь институт, тебе дадут какую-нибудь работу, будешь подниматься по карьерной лестнице и т. д.
Но время другое! Многие перестроились, но кто-то по-прежнему рассчитывает, что государство и сейчас, в этой ситуации, будет его тянуть: давать зарплату, думать, в каких городах ему жить, где ему дадут жилье… Нет! Государство никому ничего не должно. Оно должно только не вмешиваться в определенные процессы.
Я считаю, что нормальной для конкуренции рабочих кадров является безработица не 1–2, а 12 процентов! Да, это вызовет определенную социальную напряженность. Но вместе с тем на рынках труда даже развитых стран безработица существенно выше. И это является стимулирующим фактором. Ты не можешь просто пристроиться куда-то на работу. Ты должен быть профессионалом в своем деле.
– Но трудно представить, что в недалеком прошлом на вакансию управляющего сетью блинных претендовало бы 180 человек…
О. Надточаева: Запросто! И по-прежнему из этого количества, дай бог, 15 можно было бы пригласить на собеседование. Просто ситуация была бы другая. В чем отличие 2011 года от 2016-го? Работодатели конкурировали между собой, чтобы нанять лучшего специалиста. Сейчас соперничают соискатели.
Д. Курьян: Но их все равно не много.
О. Надточаева: Я всегда говорю: профицит на рынке труда носит технический характер. Если, например, на одну позицию есть восемь претендентов, то это люди с абсолютно разным уровнем компетенции, чаще всего – с начальным или средним. Те, которые хотели бы попробовать или видят себя в этой позиции. Но по-прежнему профессионалов мало. Поэтому настоящий специалист всегда найдет себе работу.
Д. Курьян: Конечно.
О. Надточаева: Но в 2015 году мы увидели, что даже первоклассные специалисты, которые по определенным причинам вышли на рынок труда, долгое время –
по полгода, по году – не могли трудоустроиться. Почему? Потому что бизнес не развивается, люди держатся за свои места, ротация маленькая. Ваканский физически нет.
Раньше были альтернативы – уехать в Россию, в Украину, где-то еще попробовать. К сожалению, сейчас эти рынки для нас так же высококонкурентны, даже наш рынок труда по некоторым позициям лучшим считается. Люди просто «зависают», прежде чем найдут достойное предложение для себя.
– Кстати, работу в нашей области ищут иностранные граждане?
Е. Помазова: Да. Каждый день мы даем разрешения на осуществление трудовой деятельности. Больше всего, конечно, в Минском районе. Украинцев сейчас стало меньше. Находят здесь работу китайцы, грузины. Открываются латвийские фирмы, и они хотят видеть только своих специалистов.
Но при этом хотелось бы, чтобы и наши граждане были конкурентоспособны. А как на деле? Среди наших безработных нет соответствующих специалистов. Другие не хотят идти на такую зарплату.
Д. Курьян: Ну не иди, твой выбор…
Е. Помазова: В том-то и дело. Но вот почему одни не соглашаются на эту зарплату, а другие готовы работать и за такие деньги?
Д. Курьян: А знаете почему? Потому что нет настоящего кризиса на рынке труда. Кризис присутствует в западных странах. В той же Испании в определенных регионах безработица достигает и 20–30 процентов. Да, с одной стороны, это приводит к негативным социальным последствиям, а с другой – заставляет работников активнее конкурировать, повышать свою квалификацию, изо всех сил бороться за свое место и доказывать свою профессиональную состоятельность.
Безработица неизбежно будет выше, я в этом абсолютно уверен. Нынешний ее уровень создан искусственно, в том числе избыточной занятостью.
Те, кто тянет, знают себе цену. Они будут находить возможность уехать, если им не заплатят здесь, Но профессиональный уровень будет расти. А те, кто по каким-то причинам отсеялся, будут ходить в статусе безработных долгое время. Сейчас люди еще избалованы.
– Почему я должен соглашаться на зарплату в три миллиона, на которую не смогу прокормить семью?
О. Надточаева: А я вам объясню. Два варианта: или у вас сейчас есть зарплата в три миллиона и какая-то перспектива, или в ближайшие пять месяцев зарплаты нет вообще.
Д. Курьян: Вот здесь нужно вмешаться государству. Зарплатная «минималка» должна расти. Это может регулироваться трудовым законодательством под влиянием профсоюзов.
А. Ганец: Почему еще безработица невысокая у нас? Правительство не дает сокращать людей на государственных предприятиях. А вот у частника раньше определенную работу выполняли 20 человек, теперь – 10. Растет производительность труда, рентабельность, сокращаются издержки.
И задумайтесь, пожалуйста, почему человек ищет работу? Видимо, его не устраивает то, чем занимается. Или нанимателя – его работа. В причинах нужно всегда разбираться.
Е. Помазова: Знаете, разные обстоятельства в жизни бывают. Нередко и такие, что представить трудно.
А. Ганец: Ну да. Я ведь тоже городской житель, но решил заняться агроэкотуризмом еще в то время, когда об этом даже говорили мало.
Я не искал работу, у меня свое предприятие (улыбается). Убедил жену – вот уже два рабочих места в Минске освободились. Потом дети поверили, приехали, сваты. Мы столько всего организовали на периферии… А сколько, по некоторым данным, между прочим, стоит создать рабочее место, знаете? От 25 до 100 тысяч долларов.
Еще стали привлекать сельчан, дали им дополнительный заработок. С образованием в районе агроэкотуристического кластера появились новые возможности занять местное население. И, знаете, люди раньше уезжали в город, а сейчас все-таки возвращаются.
Д. Курьян: Но это трендом не стало еще.
А. Ганец: Становится! И рабочие места тут создаются, правда.
Е. Помазова: Поедут! Можно прогнозировать достаточно уверенно.
Д. Курьян: Вот когда будет 15 процентов безработица в городе…
– И поедут в деревню от безысходности?
Е. Помазова: Нет, не от безысходности. По другим причинам. О некоторых я уже говорила.
А. Ганец: Я знаю людей, которые переехали из города именно от безысходности, и теперь у них все супер. Никто поначалу не верил, что выращивание голубики пойдет так удачно. Говорили им: «Что вы делаете?!» А в прошлом году мои знакомые собрали первый урожай. Теперь у них, по-моему, 200 гектаров. Причем они привлекают на работы людей.
Я так скажу: кто хочет, всегда найдет то, что ему нужно.
– Вот совершенно определенно, наверное, можно сказать, что на рынке труда сегодня правит не работодатель, тем более – не работники, а именно экономическая ситуация влияет на поведение всех его участников…
(Все дружно соглашаются.)
Е. Помазова: Нужно быть более активным, не бояться перемен в жизни. Это заставит сделать шаг вперед, к новому. И не стесняться зайти в центр занятости хотя бы для того, чтобы узнать о вакансиях. Сегодня в наших службах достаточно людей стало на учет, чтобы не платить так называемый налог на тунеядство, но это такая категория населения, которая не составит конкуренцию на рынке труда.
О. Надточаева: Можно найти хорошую работу, если изначально определить, что именно для тебя – хорошая работа. А хорошая может означать: стабильная занятость, гибкий график, приемлемый уровень зарплаты, предоставление работодателем жилья или еще что-то. Главное – расставить приоритеты.
Тогда все выстраивается, трезво оценивается ситуация и хорошую работу, может, не сразу, но можно будет найти.
Д. Курьян: Вспоминается один случай, ставший уже легендой. В один из топовых американских университетов пригласили миллиардера выступить с напутственной часовой речью перед выпускниками. Он заходит в зал и говорит примерно следующее: «Вы знаете, когда-то давным-давно, как и вы, я сидел здесь в мантии. У меня тогда не было ничего, только диплом и огонь в глазах. У вас есть уже все, но смотрю в ваши глаза и огня не вижу. Максимум, чего вы сможете достичь, – 100–200 тысяч долларов в год (а для Америки это не предел мечтаний). О чем мне, миллиардеру, с вами разговаривать? Поэтому я ухожу, до свидания».
Две минуты длилась речь. Все подумали, что это розыгрыш и миллиардер сейчас зайдет обратно, однако он не вернулся. Но любопытно другое: через какое-то время выяснилось, что выпускники того года по качеству жизни в полтора-два раза превзошли всех, кто учился после них.
Просто людям очень своевременно напомнили, что достигает успеха тот, кто занимается делом с огнем в глазах, с энергией. Не ждет, что за него сделают.
А. Ганец: Если человек хочет нормально жить, он всегда найдет себе занятие. Теперь время сложное, но, считаю, удачное для старта собственного дела.
Д. Курьян: Начать его у всех не получится. Даже в Америке только 24 процента людей получают доход от своего дела, а 76 – от работы по найму. И это предельная цифра в мире! В Беларуси на доходы от собственного бизнеса живет, может, 5 процентов населения. Вот предел предпринимательской активности.
А. Ганец: Естественно, не у всех есть эта жилка.
Е. Помазова: Этого и не нужно. Но я очень поддерживаю Дениса. Действительно, многое зависит от самого человека, от его жизненной позиции.
Есть государственная программа социальной защиты и содействия занятости населения, для реализации которой выделяются бюджетные деньги. Если нет подходящей вакансии, можно ведь стать индивидуальным предпринимателем и получить 19 миллионов поддержки для старта.
– Наверное, у вас столько бумажек нужно оформить, что и 19 миллионов не захочешь?
Е. Помазова: Заявление и бизнес-план — всего две «бумажки», как вы выразились. Все реально. Но многие сегодня хотят получить помощь, а сами не готовы предложить что-то.
Д. Курьян: Пора просто прекратить давать им на государственных предприятиях рабочие места. Нужно определиться, что важнее на данном этапе. Невозможно быть одновременно суперлояльным работодателем, который платит неэффективным работникам, и лидером по сокращению издержек, увеличению валютной выручки.
– А с 19-ю миллионами стартовать можно?
А. Ганец: Смотря какое дело. И какая голова. Ну, 50 на 50. А скорее всего, нет. Что такое 19 миллионов? Я знаю точно, что сегодня гораздо больше людей, которые написали бизнес-план, убедили, получили и через 12 месяцев сказали, что ничего не вышло. И эти деньги они просто проели.
Е. Помазова: Но эти средства предоставляются, вот как у вас, на развитие агроэкотуризма, предпринимательскую и ремесленную деятельности. Для старта это хорошая поддержка.
Д. Курьян: Мне кажется, Елена Леонидовна, что пора перестать говорить, мол, вот государство даст тебе деньги. Если ты предприниматель, решай проблему сам. Чем должно помочь государство, так это ставками по кредитам, которые зависят от ставки рефинансирования, и т. д.
– Какие тенденции? К чему нам, собственно, готовиться?
Е. Помазова (улыбается): Готовиться не надо. Нужно жить и работать. Сегодня на всех уровнях говорится о создании рабочих мест. Каждой области доведено конкретное задание.
Понятно, что без реализации инвестиционных проектов, бизнес-планов его трудно выполнить. Но у нас на Минщине есть эти инициативы, их достаточно. И они получают государственную поддержку, независимо от формы собственности.
О. Надточаева: Сейчас предприниматели говорят о том, что конкурировать можно за счет сервиса, когда продавец продает не только продукт, а эмоциональное отношение к себе, бренду, товару.
А. Ганец: А вы зайдите в наш ГУМ или ЦУМ и посмотрите на лица продавцов – ничего не захочешь.
Американцы говорят так: кризис – самое время начинать строить бизнес.
– (Ведущий улыбается.) Хорошо вам рассуждать, вы уже построили…
А. Ганец: Почему? Есть еще много идей, которые я хочу реализовать.
– Но реалии таковы, что люди сегодня нередко работают в условиях неполной занятости – с сокращенными рабочими неделями и днями, отпусками за свой счет. Естественно, они недовольны зарплатами и жизнью вообще. Что делать? Ждать улучшения экономической ситуации?
Д. Курьян: Взять себя в руки. Ничего ждать не надо.
О. Надточаева: Искать возможности. Например, дополнительную работу или дополнительные источники доходов, сезонные работы или еще что-то. Нельзя сидеть и ждать, что придет волшебник, взмахнет палочкой и зарплаты будут расти. К сожалению, так не будет! Нужно стараться, не терять оптимизма и искать возможности сделать свою жизнь лучше.
А. Ганец: Ехать в деревню. Земля всегда прокормит и даст деньги.
Е. Помазова: И это тоже! Но я сегодня говорила бы не о кризисе, а о рынке. А рынок – это конкуренция. Была недавно на предприятии, где поставили новую линию по выпечке хлеба. И вместо пяти человек стал работать один. Да, один заменил пятерых, но и уровень его квалификации, компетенций значительно выше.
А. Ганец: Предприятие частное?
Е. Помазова: Нет, государственное.
Д. Курьян (улыбается): Это как раз то, чего на госпредприятиях сейчас нельзя.
Е. Помазова: Я хочу сказать, что не надо говорить: кризис, кризис… Есть какие-то моменты, не спорю. Но все равно развитие идет, и рыночная экономика сама заставит делать то, о чем мы говорим – создавать рабочие места, открывать новые предприятия. Просто надо к этому более гибко подходить. Все-таки у нас государство социальной направленности, и мы обязаны защитить тех граждан, которые не могут сегодня конкурировать на рынке.
Д. Курьян: Но меры защиты должны быть другие. Вы должны давать удочку, а не рыбу. Инвалиды – это отдельная тема, но здоровые люди, которые не могут найти работу, потому что плохо работают, они должны быть защищены со стороны государства?
Е. Помазова: Здоровые люди, которые не хотят работать, будут платить налог.
О. Надточаева: Я сказала бы, нужно формировать правильные ожидания. Если ты не стремишься, не показываешь результата, не важно, на какой работе, и не вовлечен в нее, не выкладываешься по максимуму, значит, у тебя будут проблемы. Не потому, что государство такое, кризис какой-то, а потому, что есть конкуренция здоровая. Но государство должно защищать в случае, если у тебя какие-то проблемы. В жизни по-разному бывает.
А. Ганец: Особенно нужно помогать людям за 50. Пенсионный возраст увеличили, и, мне кажется, частник не будет брать их, даже если они хорошие специалисты.
Д. Курьян: Но молодежь ведь пристраивается. Потому что она – продукт конца ХХ века. Произошли перемены в экономике, но они, увы, не случились в сознании людей. Это ведет к тому, что в новых условиях найти работу существенно сложнее.
О. Надточаева: Но вот любопытные данные по состоянию на март – соотношение вакансий и резюме молодых специалистов на одном известном портале 1:28. То есть на одну вакансию претендует 28 молодых специалистов. Но, тем не менее, по-прежнему их прежде всего интересует уровень зарплаты.
- (Ведущий улыбается.) Хоть бы книжки умные почитали, как проходить интервью…
О. Надточаева: А зачем?! Им это не интересно. Вот красноречивый пример. На стажировку взяли молодого специалиста, который прошел конкурсный отбор, компания обещает отличные условия и хороший заработок. Как вы думаете, что сказала девушка? «Нет, я лучше к родителям в компанию пойду и вообще замуж собираюсь». (Смеется.) Вот такие приоритеты.
Д. Курьян: Слишком много альтернатив. Сверх меры опекают родители.
А. Ганец: А должна быть жесткая конкуренция в работе.
Д. Курьян: Потому что безработица смешная. Что такое 1,2 %?!
Е. Помазова: Безработица смешной не может быть.
О. Надточаева: Что говорят в прогнозах на вопрос, когда улучшится ситуация? Ну-у-у, в 2017-м. А-а-а, доживем (улыбается). Или в 2018-м… И все расслабляются, чуть-чуть подождем и опять будем жить хорошо.
(Все смеются.)
Любой кризис – это аналог боли в системе организма. Если случается, значит, что-то идет не так. Если не убрать, не переделать, это может привести к более печальным последствиям. Поэтому то, что мы испытываем какие-то проблемы, это нормально, Это – здоровая реакция. Просто к ним нужно приспособиться, а не ждать с моря погоды.
– Знаете, в чем вы меня убедили сегодня окончательно? В том, что действительно надо менять свое мировосприятие и отношение к проблеме трудоустройства. И очень надеюсь, что сегодняшняя встреча в «ДК» для многих наших читателей послужит стимулом непредвзято посмотреть на свою жизнь и что-то в ней изменить, не дожидаясь очередного понедельника.
Спасибо за интересный разговор!
Комментарии (0)