Еще каких-нибудь минут двадцать — и здесь, в здании Республиканского института контроля знаний, начнется тестирование. Нет, пока лишь репетиционное, но сама атмосфера, и в этом мне позднее довелось убедиться самой, полностью напоминает главное выпускное испытание. Но это случится совсем скоро, а пока все 30 ребят, толпящихся в холле и перед входом в РИКЗ, обмениваются мнениями, заглядывают в учебники и тетрадки.
Волнуемся, признаются мне одноклассники Даниил Патрепко и Илья Силин, но вот списывать не собираемся — пришли проверять знания. Для них, как и для многих других, эта попытка не первая. Говорят, у тех, кто сдает РТ по несколько раз, результаты повышаются. У Ильи, например, в прошлый раз на тесте по английскому было 70 баллов. В этот раз, уверен, результат будет лучше.
Считанные минуты — и двери аудитории открываются. На столах стоят таблички с названием экзаменов, которые планируют сдавать школьники. Ближе к доске, вводит в курс дела начальник отдела мониторинга и методик контроля РИКЗ Тамара Болтуть, те, кто покинет аудиторию уже через час — именно столько, например, длится тестовое испытание по истории. Далее те, кто сдает языки, — им отведено два часа, и последние ряды заняли сдающие самые длительные по времени экзамены — физику и математику. «Эти ребята будут выходить самыми последними, — поясняет она. — То есть мы создаем все условия, чтобы они не мешали друг другу».
Тестирование традиционно начинается с инструктажа. Тут номер паспорта, там фамилия и секретный код для последующей проверки результата через интернет. Ребята с серьезными лицами выводят записи в бланках. «Мы уделяем заполнению личных данных много внимания. Просим не спешить и писать аккуратно, потому что с почерком у некоторых — большие проблемы, — говорит Тамара Болтуть. — Прописью пишут так, что глазами не разберешь. Делают ошибки даже в собственных отчествах. Например, Геннадьевич иногда пишут с одним «н», пишут Геннадиевич и Геннадьевичь. Если мы это не исправим, ошибки потом попадут в сертификат».
Первая подготовительная работа проделана, и мы приступаем к тестированию. Я и еще двое ребят — к компьютерному, остальные — к бумажному. «Не спешите ставить цифру с правильным ответом, — инструктируют меня, — мы советуем ребятам сначала делать пометки на бумаге, а потом уже вносить их в компьютер. Здесь отменить ответ невозможно». Делаю выдох и открываю первый вопрос блока А. Отмечаю время — до завершения теста 1.58.
На 30 вопросов первой части у меня уходит 30 минут. Конечно, я спешу — нужно успеть собрать фактуру для статьи. Расхолаживает еще и тот факт, что набранное количество баллов ни на что не повлияет. До 10-го вопроса щелкаю тест как орешки. По крайней мере, больших затруднений они у меня не вызывают. «А» или «о», «е» или «я» — мне кажется, я пишу грамотно. А вот на 11-м спотыкаюсь. «Борттехник» — слитно или через дефис? А на 23-м понимаю, что путаюсь в правилах склонения существительных. Стыдно? Еще как! Оправдывает лишь то, что школу я окончила более чем полжизни назад.
Через 40 минут экзамена оглядываюсь по сторонам. Мой экспресс-тест закончен. А вот ребята еще пишут. Аудиторию не покинул ни один. Даже с самых коротких экзаменов. И это правильно, ведь одна неверная буква или цифра может стоить одного, а то и десятка баллов. В зависимости от веса вопроса. Да и заполнить бланк лучше разборчиво, чтобы потом не списывать неудачи на плохой почерк. Хотя, заверяет Тамара Болтуть, при проверке ответов специалисты будут «шифровать» ваш бланк до запятой.
«Ответ изучается многократно, — показывает она отснятый бланк на компьютере. — Трижды — глазами и один — машиной. Есть бланки, которые без человеческого участия компьютер не разобрал бы. Некоторые пишут «а» как «д» или «м» как «н» и наоборот. В каждом втором бланке такие проблемы. Случается, что, игнорируя правило заполнять бланк черной гелевой ручкой, пишут, например, зеленой. В репетиционном тестировании предлагаем им взглянуть на то, как прочитал их бланки компьютер. А он их просто не распознает».
Впрочем, экзаменуемые иногда хитрят. Особенно на централизованном тестировании, отмечая крестиками, например, не одну клеточку, как положено, а сразу все имеющиеся четыре. В надежде, что компьютер сам выберет и засчитает правильный ответ. Но он такой вариант определяет как неверный. Или пишут непонятную цифру вроде троечки с хвостиком от пятерочки. Мол, догадывайтесь сами. В этом случае, и так прописано в инструкции, если специалисты сами не могут определить цифру, этот выбор сделает машина. А компьютер здесь, скажем, и вовсе может увидеть «восемь». Так что, подытоживает Тамара Болтуть, хитростью и 15 баллов не наберешь. Нужно учить.
Тем не менее в РИКЗ все делается в пользу учащегося. Даже в случае неправильной замены ответа. «Вместо того чтобы вписать исправленный ответ в нужное место, — показывает один из бланков ответа специалист, — некоторые зачеркивают слово и между буквами пишут правильный ответ. Иногда компьютер выдает, что в бланке, например, Петрова в части А по математике — два и более ответа. А такого быть не должно. Проверяем. Это же дети. Иногда они ставят точки в клетки, отсчитывая нужную, а компьютер читает их как метки. Этот вопрос отслеживаем. Если компьютер выдает «нет ответа», пересматриваем, а вдруг он ответ не распознал! Была ситуация, когда в области В, где нужно вписать правильное слово, компьютер распознал букву «г» вместо «т» в белорусском слове «трымціць». Подняли бланк, а там маленький хвостик влево, так что все же «т». И ответ засчитали».
Пока просматриваю ошибки, а такая функция в компьютерном тестировании была всегда, узнаю, что появилась она и в бумажном варианте. Кстати, с этим фактом, а еще с возможностью с этого года сдать дополнительный, четвертый тест ЦТ связывают то, что репетиционное тестирование этого года стало более многочисленным. «На втором этапе РТ, — говорит Тамара Болтуть, — мы впервые перешагнули рубеж в 100 тысяч. Это тысяч на 7—8 больше, чем в прошлом году. Третий этап, ожидаем, будет еще более многочисленным».
Так вот, если прежде работу над ошибками после прохождения РТ можно было сделать лишь в Лицее БГУ, ГрГУ, и то за дополнительную плату, сейчас в последних числах этапа можно получить полный тест, который ты прошел, со всеми плюсами и минусами. «Там не только решения, — добавляет Тамара Болтуть, — но и ссылки на учебники и параграфы. Почему появилась такая необходимость? Была утечка материалов. Ребята фотографировали, выносили тесты, чтобы обратиться к репетиторам, учителям, выложить в интернет. Сейчас эта необходимость отпала. Ребята знают, что смогут увидеть не просто неправильные ответы, а весь свой тест. И мы сейчас не зафиксировали ни одного случая утечки».
«К нам приходят участники самого разного возраста, — рассказывает собеседница. — Недавно, например, звонил отец с вопросом, можно ли пройти тестирование по немецкому языку сыну-шестикласснику? Парень занимается в Институте имени Гете. Мы не запрещаем. Больше, конечно, у нас десятиклассников, и мы это приветствуем. Все же это нужно — проверить себя. Некоторые приходят с родителями и выполняют тесты в одной группе. Что ж, может, это неплохой стимул подтянуться, если мама, которая окончила школу десятилетия назад, сдала тест лучше».
Кстати
Хотя задания везде одинаковые, чтобы пройти репетиционное тестирование, в Минск много едут из регионов. Больше всего — из Гомельской области. Во втором этапе РТ здесь поучаствовало около 20 тысяч ребят. А вот минчан — только 13 тысяч. На втором месте Брестчина — это около 15, на третьем Гродненщина — около 14 тысяч.
Комментарии (0)